Вступление
Нам, русским, хлеба не надо, мы уже одним тем сыты бываем, что друг друга едим...
Это исследование выполнено в ключе прикладной культурно-исторической психологии. Прикладная КИ-психология — молодая наука, которая еще только определяет свои методы, поэтому сам подход, примененный в этом исследовании, может показаться неожиданным и требует объяснений.
Предметом любой психологии должна быть либо душа, либо ее проявления, либо ее взаимодействия с телом. Долгое, очень долгое время последняя часть была основной и почти единственной. Обобщенно она называется психофизиология, но на деле проявлялась почти во всех академически признанных психологических дисциплинах.
Вторая часть науки о душе, как науки о ее проявлениях, была в изрядном загоне. И даже когда психологии, вроде официальной культурно-исторической психологии Майкла Коула или науки о поведении в России и Америке, пытались работать не с психофизиологическим материалом, они непроизвольно исходили из того, что любая психология — лишь развитие психофизиологии. А психофизиология — это вершина психологической мысли, поскольку дает психологу надежду однажды стать равным среди равных с естественниками.
Ничего, кроме мечты ученого о настоящем общественном признании, которое когда-то сумела заработать царица наук физика, за этим прорывом психологов в физиологи не было. Иными словами, превращение когда-то существовавшей психологии в ветвь физиологии не имело за собой действительных научных оснований и было всего лишь проявлением общественной или культурно-исторической психологии самих психологов.
Если это как-то понятно, то можно считать, мы определили собственный предмет КИ-психологии. Это та среда, через которую душа влияет на поведение людей. Собственно говоря, наше сознание, хранящее содержания, накапливающиеся в зависимости от общей культуры, в которой мы живем, и личной истории каждого человека.
Исходя из такого понимания предмета КИ-психологии и строится предлагаемое вниманию читателей исследование. Оно почти целиком посвящено той среде, в которой мы существуем, как в Российском обществе. При этом сам автор, чтобы показать эту среду, использует прием, применяемый в самопознании, — показывает, как эта среда проявлялась в его личной истории.
Если сказать это попросту, то я использовал свои воспоминания для того, чтобы затеять большое обсуждение такого понятия, как сектантство, широко используемое последнее время в российском обществе. Обсуждение это прошло в сентябре-октябре 2005 года по Интернету и велось как через сайт Академии самопознания, так и по сетевым рассылкам для всех заинтересованных лиц. Участие в нем приняло несколько сотен человек по всему миру. Во всяком случае, наши корреспонденты писали из самых разных стран — от Австралии до Испании.
Внешне исследование начиналось как попытка одного из общественных движений современной России, именуемого «Тропа Троянова», защититься от травли, которая ведется против него в Российском Интернете. Если учесть, что наш Интернет травит все, что движется, от Ричарда Баха, Толкиенистов и Коэльо до любого практического психолога, который решил высунуться с мало-мальски нетрадиционной методикой, то состояние Сети, которое было к началу обсуждения в отношении Тропы, можно было бы посчитать вполне благополучным.
В ней просто висело несколько статей многолетней давности, которые не обновлялись и привычно перестали восприниматься теми, кто знает хоть что-то о Тропе, уже несколько лет как почившей в Бозе. Однако хозяева одного из сайтов, называвшегося «Открытое сознание», решили создать иллюзию современности этих статей и допустили ошибки: указали имена двух учреждений, ныне действующих и связанных с Академией самопознания. Упоминания эти оказались по своей сути предметом для возбуждения уголовного преследования по статье о распространении сведений, порочащих честь и достоинство гражданина России.
Эту ошибку мы использовали для того, чтобы затеять обсуждение интересующего нас явления, и предложили им провести полноценное исследование всех понятий, которые они использовали, начиная от деструктивной секты и вплоть до язычества и Нью-эйдж. Что касается ответчиков, то они сначала ершились и хамили, а потом просто сбежали, закрыв сайт. В этом смысле наше исследование не состоялось, но было чрезвычайно показательно для всего состояния дел в Российском обществе.
Но исследование понятий «деструктивная секта», «тоталитарная секта», «неоязычество» и «неорелигии Нью-эйдж» было нужно лично мне лишь затем, чтобы запустить собственно исследование. Дело в том, что Тропа создавалась мною исходно с прицелом на научное исследование попавшего мне в руки этнографического материала, который можно назвать русской народной психологией. И все годы ее существования я называл Тропу моей экспериментальной этнопсихологической лабораторией, что не вызывало сопротивления ни у кого из ее участников. Иными словами, оправдываться в том, чем ты действительно не был, не сложно.
Но зато сложно действительно исследовать психологически понятия вроде «сектантства», если у тебя нет для этого материала. Иными словами, при всем желании мы не могли бы провести исследование психологии сектантства на примере Тропы, хотя она и могла служить моделью секты, искусственно созданной психологом для экспериментального исследования сознания входящих в нее людей.
Но зато я мог на ее примере провести гораздо более интересное исследование!
Если вы задатитесь вопросом, то с очевидностью увидите: в нашем обществе так или иначе обсуждается вопрос о сектантстве, о психологической зависимости от сект, о воздействии на сознание людей и подчинении их воли сектами и различными гуру. Вы даже наверняка знаете, что множество людей, включая, наверное, и психологов, ведет исследования этого явления.
Но слышали ли вы о том, чтобы хоть один психолог исследовал то, что заставляет людей заниматься антисектантством?
Занимаясь этим вопросом, я в той или иной мере подымал соответствующую литературу и не нашел ни одного подобного сочинения. А между тем антисектанство — это довольно мрачная составляющая нашей общественной психологии, причем однозначно не такая уж правильная с точки зрения воздействия на жизнь.
Очень часто ею балуют те, кто хотел бы возродить тоталитаризм, но еще чаще просто проходимцы, наслаждающиеся травлей и ловящие какую-то свою «рыбку» в мутной воде. Боюсь, что антисектантство используется и для того, чтобы посеять в России атмосферу взаимной ненависти и разобщения и под шумок сломать нас. Антисектанство — сложное общественное явление, в котором однозначно надо выделять орудия защиты от разлагающего влияния различных разрушительных сект и орудия разрушения российского государства и общественного союза, позволяющего нам существовать вместе.
